Премия Тьюринга по престижности является аналогом Нобелевской, но присуждается за выдающиеся заслуги в развитии компьютерных технологий. На этот раз она досталась тройке учёных, усилия которых стали причиной бума популярности, переживаемого сегодня приложениями искусственного интеллекта (ИИ).

Йошуа Бенджио (Yoshua Bengio), Джеффри Хинтон (Geoffrey Hinton) и Ян Лекун (Yann LeCun), иногда называемые крестными отцами ИИ, получили премию в 1 млн долл. в знак признания их заслуг в развитии глубокого обучения. Разработанные ими на переломе тысячелетия методы сделали возможными качественный прорыв в таких областях, как компьютерное зрение и распознавание речи. Именно их деятельность создала фундамент, на котором взошёл богатый урожай ИИ-технологий не только для самоуправляемых автомобилей, автоматизированной медицинской диагностики, но и для приложений, проникающих в повседневный быт миллионов людей, вроде разблокировки телефона через распознавание лица или помощи при составлении ответа на электронное письмо.

Но, пожалуй, наибольшая заслуга этих трёх учёных в том, что они не сдались и продолжали работу в те годы, когда искусственный интеллект считался хрестоматийным примером тупикового направления исследований.

(Слева направо) Ян Лекун, Джеффри Хинтон, Йошуа Бенджио

Многими областям науки и технологии присуще неровное развитие, со взлетами и падениями. Если исследования не оправдывают чрезмерно завышенных ожиданий, за ними следует период застоя, когда интерес к предмету падает и финансирование замораживают. Смутное время — «зима ИИ» — продолжалось с середины 90-х до середины 2000-х. «В этот тёмный период было невозможно опубликовать исследование по нейронным сетям, потому что сообщество потеряло к ним интерес, — говорит Лекун. — У данной темы была плохая репутация. Это было немного табу».

Именно тогда Бенджио, Лекун и Хинтон начали обмениваться идеями и совместно работать над проблемами цифровых нейронных сетей — ключевого элемента современного ИИ. Коллегам удалось заручиться поддержкой канадского правительства в финансировании комплекса взаимосвязанных исследований.

«Мы организовывали регулярные встречи, семинары и летние школы для наших студентов, — говорит Лекун. — Благодаря этому образовалось небольшое сообщество, которое [...] примерно в 2012, 2013 годах поистине взорвалось».

Поворотным для ИИ стал 2012 год, когда нейросети, разработанные командой Хинтона, в эталонных тестах распознавания объектов, ImageNet, финишировали с отрывом более 40% от лучших на то время алгоритмов ИИ.

«Разница была слишком велика, и в головах множества людей произошёл почти слышимый «щелчок», — рассказывает Лекун. — Теперь они были убеждены».

Немаловажным для успеха обстоятельством стало и то, что разработанная тройкой учёных методология глубокого обучения появилась в очень удачное время, когда дешёвые вычислительные ресурсы GPU (разработанных для игр) и широкая доступность цифровых данных в Интернете создали питательную среду для всевозможных когнитивных приложений.

Все трое лауреатов в настоящее время продолжают работу по развитию академических и прикладных аспектов искусственного интеллекта. Хинтон делит своё время между Google и Университетом Торонто, Бенджио является профессором Монреальского университета и основателем стартапа Element AI, а Лекун совмещает обязанности профессора Нью-Йоркского университета и главного специалиста по ИИ компании Facebook.

Все они сохранили свой неубиваемый оптимизм в отношении ИИ, однако считают, что потребуется немало труда прежде чем машинный разум начнёт оправдывать ожидания. Сегодня системы ИИ нуждаются в огромных объёмах тренировочных данных, могут быть легко введены в заблуждение и хорошо работают только в рамках узкой специфики задачи.

«У нас просто нет машин, обладающих здравым смыслом», — утверждает Лекун. На пути к созданию компьютеров с человеческим уровнем интеллекта, по его словам, предстоит покорить ещё с полсотни горных вершин, включая те, которые ещё даже нельзя увидеть. «Пока что мы вскарабкались на первую гору. Ну может быть на вторую», — утешает он.

Названа официальная дата рождения суперкомпьютеров качественно нового уровня, с производительностью, многократно превосходящей возможности лучших вычислительных систем современности.

Корпорация Intel и Министерство энергетики США (DOE) пообещали в 2021 году ввести в строй компьютер с быстродействием один экзафлоп или квинтиллион (10¹⁸) операций плавающей арифметики в секунду. Это значит, что система, названная Aurora, будет в пять раз быстрее Summit из Окриджской Национальной Лаборатории — самого мощного из суперкомпьютеров петафлопной эры, начавшейся в 2008 г.

Следует отметить, что ещё семь лет назад, Хорст Саймон (Horst Simon), заместитель директора вычислительного центра NERSC Берклиевской Национальной Лаборатории, опубликовал реферат, где на шести десятках графиков показывал, что компьютерная индустрия не сможет достичь экзафлопного уровня в 2020 году. Нынешний релиз стал подтверждением обоснованности его прогнозов, считавшихся многими слишком пессимистичными.

Aurora на момент своего запуска станет самым быстрым компьютером в США, а, возможно, и в мире (если за оставшиеся два года не объявится достойный соперник). Строиться он будет в Аргоннской Национальной Лаборатории DOE в Чикаго с использованием технологий Intel следующего поколения, а также компонентов от субподрядчика, компании Cray. Контракт оценивается более, чем в 500 млн долл.

Основой для Aurora послужит суперкомпьютерный комплекс Cray Shasta состоящий из 200 стоек, связанных вместе при помощи технологии межсоединений Slingshot. На этой базе будет развёрнута архитектура Intel Xe, использующая ПО One API, будущие поколения процессоров Xeon Scalable и памяти Optane DC Persistent Memory.

Таким образом, этот проект стал полной и довольно неожиданной победой технологий Intel над гораздо более популярными в последние несколько лет гибридными HPC-решениями Intel-Nvidia. Видимо, это означает, что Intel смогла продемонстрировать достаточно убедительные цифры прогнозируемой производительности её варианта Aurora.

Доступ к инструментам такого масштаба равносилен порыву во многих технологических областях. Суперкомпьютер Aurora предназначен для обеспечения работы систем искусственного интеллекта и, одновременно, выполнения традиционных высокопроизводительных вычислений (HPC) для решения проблем прогнозирования погоды, космологиях симуляций в экстремальных масштабах, имитации работы всего человеческого мозга в реальном времени (правда, с в миллион раз худшей энергоэффективностью), разработки новых материалов для солнечных батарей и новых методов прогнозирования эффекта от использования медикаментов.

Рик Перри (Rick Perry), министр энергетики США, заявил в пресс-релизе, что достижение экза-уровня необходимо не только научному сообществу, но и обычным американцам, для улучшения качества их жизни. «Aurora и следующее поколение суперкомпьютеров будут применять технологии HPC и ИИ в таких областях как исследования рака, моделирование климата и лечение ветеранов. Инновационные достижения, которые будут достигнуты в экза-вычислениях, окажут невероятно значительное влияние на наше общество», — сказал он.

По свежим следам можем проверить точность прогноза. iPad Pro 10.5 «разжаловали» из профессионалов не осенью, а уже сейчас. Вышедшая модель — точная его копия, хотя почему-то названа Air.

В сравнении с оригиналом она лишилась четырёх динамиков (осталось два). Кроме того снижена частота обновления экрана — со 120 до 60 Гц. Всё это некритично, особенно учитывая, что разъём для клавиатуры, до сих пор остававшийся эксклюзивом моделей Pro, перекочевал в эконом-вариант.

А вот апгрейд процессора оставил iPad Pro 10.5 далеко позади. Страшно подумать, что сейчас делают серые дилеры с нераспроданными запасами этого планшета. Apple не оставила им никакого пространства для манёвра, сообщив о прекращении продаж этой модели только 18 марта, одновременно с началом приема заказов на новый Air.

В одноядерных тестах A12 в полтора раза быстрее A10X, а в многоядерных — на 20%. Такой прирост да ещё в сочетании со снижением цены на 150 долларов в одночасье превратил iPad Pro 10.5 из разумного вложения денег в исторический реликт.

Теперь ждём каким будет новый обычный iPad. По некоторым намёткам, в нем может оказаться экран с диагональю 11,2 дюйма!

Первый вал анонсов телефонов со складными экранами, которому все мы стали свидетелями в начальные месяцы нового года, поначалу создал у меня впечатление нереальности происходящего. Ну не может быть, чтобы Huawei, Samsung, LG, Vivo, Xiaomi, Lenovo (Motorola), эти крупнейшие электронные компании, собаку съевшие на планировании, проектировани и успешном сбыте всевозможного мобильного оборудования, дружно ломились в настолько очевидный технологический тупик?

ИТ-пресса много и зачастую ехидно говорит о складных телефонах, но не радует обстоятельным рассмотрением вопроса. Довольно адекватный, анализ ещё в ноябре 2018 г. сделал, Оливье Блоншар из консультационной фирмы Futurum. Он, похоже, первым задал напрашивающийся вопрос: «А кому вообще нужен смартфон со складывающимся или сгибающимся экраном?».

Проблема цели

У всех нас есть смартфоны, но кто-нибудь разве ловил себя на мысли «А неплохо было бы, если б этот телефон сгибался пополам!»?. Никто и никогда!

Владельцы смартфона отправляются снова за покупкой в надежде получить больше производительности, меньший вес, увеличение длительности работы, лучший звук, беспроводную подзарядку, лучшую камеру, водонепроницаемость, наконец. Но складной экран...?

Но ведь он сможет раскладываться в планшет!? Да, может, но какой ценой?

Флагманские смартфоны известных брендов ещё год назад перешагнули рубеж цены в $1000 долларов. Дисплей удвоенного размера загонит её ещё выше. Блоншар четыре месяца назад прогнозировал $1500, реальность даже превзошла его ожидания: Samsung Galaxy Fold стоит $1980, Huawei Mate X — $2600.

Сегодня средний пользователь меняет смартфон примерно раз в два года, последнее повышение цен подвинуло цикл обновления ближе к 2,5 годам и уже привело к первому кризису сбыта телефонов в истории Apple и к снижению глобальной доли ведущих брендов в пользу вендоров с более разумной ценовой политикой.

Смартфон, который втрое и вчетверо дороже полноценного ПК или ноутбука это товар категории люкс, покупатели которого могут руководствоваться только соображениями статуса, но не эффективности. Соответственно, такие телефоны никогда не станут массовыми, как не стали массовыми Vertu.

Вес и толщина

Двойной или даже тройной экран (раскладывающийся внутренний и одинарный внешний) нуждается в более ёмких аккумуляторах, занимающих дополнительное место и добавляющих вес. Так же понятно, что любому складному аппарату придётся конкурировать с вдвое более тонким обычным смартфоном.

Малая толщина это огромное маркетинговое преимущество, а складной телефон проигрывает в этом отношении. На дворе уже не 1986 год и вы можете захотеть носить в кармане «кирпич» только если он сможет работать от батареи неделю. Это поняла фирма Energizer, однако её Power Max P18K Pop может в лучшем случае рассчитывать только на нишевый успех.

Надёжность

Мой первый ноутбук, Samsung Sens с умопомрачительным (в 1998 году) 10-дюймовым VGA-дисплеем, оказался и самым надежным — из всех моих лэптопов он единственный всё ещё включается и загружается. Единственная его проблема это гибкий шлейф к экрану, ломавшийся примерно раз в два года.

Складной дисплей, это значительно более сложная система, чем напылённая на пластик медная дорожка, сгибать его приходится чаще и сильнее. Даже если предположить, что эти экраны в конечном итоге не начнут трескаться, ломаться, образовывать матовые потёртости и неровности вблизи линии сгибания, я вслед за Блоншаром очень сомневаюсь, что чувствительность экрана останется неизменной и одинаковой от края до края при каждодневном многократном разгибании на протяжении двух — двух с половиной лет. На этот вопрос производители устройств должны будут очень постараться ответить убедительно.

Запатентованная Apple система подогрева сгибаемого участка экрана (для снижения износа) выглядит слишком сложно и неубедительно. Royole утверждает, что её гибкий телефон успешно выдержал 200 тысяч складываний, что, мягко говоря, вызывает сомнения. Больше верится данным LG, которая гарантирует работу своего телевизора Signature Series OLED TV R после 50 тыс. скручиваний в рулон, а ведь там радиус кривизны значительно больше (а напряжения — меньше), чем в устройстве Royole FlexPai.

Гибкий дисплей — ошеломляющий пример успехов высоких технологий. В этом не может быть ни малейших сомнений. Но когда же мы радостно понесём из магазина смартфоны со складным экраном?

Финансовый директор MediaTek Дэвид Ку скептически относится к перспективам складных телефонов в Китае из-за высоких затрат. «Я бы сказал, что пройдет несколько лет», — осторожно заявил он.

Сгибающиеся смартфоны не должны выходить на рынок, поскольку нуждаются в усовершенствовании. Об этом говорит Джон Чен, исполнительный директор компании BlackBerry.

И сколько же времени займёт это усовершенствование?

По мнению Блоншара, смартфоны со складывающимися экранами не станут успешным продуктом НИКОГДА, независимо от того, сколько денег производители устройств вбухают в них на протяжении следующих 12-24 месяцев.

У гибких экранов большое будущее, но в этом будущем нет складных телефонов.

В этом я с ним согласен, но с существенной оговоркой.

Не все смартфоны складные

TCL, Lenovo и Nubia уже готовят прототипы умеренно гибких устройств, которые можно превращать в браслеты — они способны заменить сразу и смартфон и умные часы.

Но можно представить даже ещё более выигрышный сценарий.

С увеличением размеров экрана смартфона он становится всё более неудобным для ношения. Но не потому, что большой. Потому что жёсткий и хрупкий.

Лет семь назад Wexler вставила гибкий экран E-Ink Möbius в частично эластичный корпус, получив неубиваемый e-ридер Flex One. Он был не слишком удачен, как и каждый первенец, а проект гибкого Android-телефона Portal стартапа Arubixs в 2015 г. немного не добрал финансирования на Indiegogo. Но теперь когда тема в тренде и в неё впряглись гиганты индустрии, что мешает реализовать этот принцип на новом техническом уровне?

Представьте смартфон с механическими характеристиками бумажной книги карманного формата. Который можно будет носить в заднем кармане джинсов, на который можно не бояться садиться. Который не больше чем книжка будет страдать от падения на бетонный пол. И который не более, чем книгу (или чем смартфон) будет хотеться согнуть пополам — что за дикая идея, не правда ли?

Складные телефоны это haute couture — высокая мода, которой всё восхищаются, но никто не собирается носить. Засветить свою коллекцию на подиуме считает своим долгом каждый авторитетный дизайнер. Вчера DigiTimes сообщила о «давлении», испытываемом Apple, которая «не может позволить себе игнорировать этот новый тренд и должна приложить все силы к созданию складных моделей».

Конечно, с Тимом «Эплом» компания уже не совсем та, что была при Джобсе, но эргономика и рациональность дизайна всё ещё остаются для неё безусловным приоритетом. Поэтому то, в каком ключе именно Apple отыграет свою гибкую партию, будет важным индикатором будущего этой технологии для всей индустрии и для нас с вами.

Из всех крупнейших интернет-компаний, схлестнувшихся в борьбе за мировое господство, японская компания Recruit Holdings наименее известна широкой публике за пределами её родного рынка. Между тем, в своём регионе Recruit практически не имеет серьёзных конкурентов: с капитализацией 46 млрд долл. она втрое превосходит Yahoo Japan и вчетверо — Rakuten.

В глобальных масштабах Recruit выглядит более скромно, так как по стоимости не превышает десятой доли Alibaba Group Holding и 5% Amazon. При этом CEO Recruit, Масуми Минегиши (Masumi Minegishi), всерьёз ставит перед компанией задачу к 2030 г. привлечь большинство потребителей к своим приложениям, веб-сайтами и сервисам. То есть, занять уже во всём мире то место, которое Recruit сейчас занимает в Японии, где она олицетворяет LinkedIn, Zillow, Yelp, eHarmony, Booking.com, Square и десяток других приложений в одном лице.

«Всякий раз, когда людям требуется что-то сделать, они обращаются к нам», — заявил 55-летний Минегиши.

«Recruit была первопроходцем Интернета, её первый сайт заработал в 1995, в тот же месяц, когда стартовала Yahoo, — сказала в интервью для Bloomberg News Профессор Гарвардской школы бизнеса, Сандра Зухер (Sandra Sucher). — Это у них не первое родео, они знают как с пользой применять новую технологию».

Рождённая в 1963 году на гребне японского экономического чуда, Recruit в 80-х оказалась в центре громкого скандала, когда её основатель, Хиромаса Эдзоэ (Hiromasa Ezoe) был уличён в создании масштабной коррупционной схемы. В обмен на содействие в совершении сделок и на инсайдерскую информацию более 70 политических и деловых лидеров получали от Эдзоэ доли в дочернем предприятии Recruit, которое готовилось выйти на биржу, наделив многих из их изрядным состоянием.

Когда правда об «инциденте с Recruit» (Recruit jiken) вышла на явь, это вызвало афтершоки даже в Кабинете министров Японии, закончившиеся вынужденным уходом в отставку тогдашнего премьера, Нобору Такешиты (Noboru Takeshita).

Затем, в 90-х годах схлопывание спекулятивно завышенных Эдзоэ цен на активы Recruit оставило компанию с долгами в 14 млрд долл. Из этого очередного кризиса Recruit вышла уже без Эдзоэ и без контрольного пакета акций, выкупленного японским гигантом розничной торговли, Daiei.

После двух сокрушительных ударов по благосостоянию и репутации компании ей оставалось либо исчезнуть, либо измениться. И оставшиеся без высшего руководства сотрудники Recruit смогли отыскать рецепт спасения компании в набирающих силу онлайновых технологиях. Они начали долгий процесс перемещения в Интернет всей империи сервисов трудоустройства Recruit и печатных изданий, включающих путеводитель для туристов, Jalan, журнал вакансий для женщин, Travail, и справочник Car Sensor.

Сегодня 124 миллиона жителей Японского архипелага ищут работу, жильё, парикмахерские и многое другое с помощью созвездия из 200 веб-сайтов Recruit и 350 её приложений.

Recruit вышла на публичные торги пять лет назад, после того как избавилась от долгов и выкупила часть акций у Daiei. С тех пор стоимость компании выросла почти в три раза — верный признак того, что инвесторы одобряют стратегию Recruit.

Вместо ответов на поисковые запросы, как это делает Google, или доставки покупок, подобно Amazon, Recruit действует как посредник, сводящий вместе бизнес и заказчиков, получая долю от заключаемых сделок или продавая рекламу. Используя информацию, генерируемую веб-трафиком, бронированиями, платежами и программами лояльности, Recruit может в мельчайших подробностях отслеживать действия потребителей и делиться этими знаниями с предприятиями, стремящимся привлечь и удержать клиентов.

Бурное прошлое наложило отпечаток на внутреннюю культуру Recruit, сделав её, пожалуй, самой необычной из японских корпораций. В головном офисе, расположенном на 19 этажах здания, соединенного переходом с Токийским вокзалом, почти не встречаются люди в деловых костюмах. Отсутствует и обязательная для корпоративной Японии жёсткая субординация с формальными выражениями почтения, выказываемыми младшими по отношению к старшим и подчиненными — начальникам.

По мнению профессора Зухер, именно корпоративная этика, ориентированная на поощрение самостоятельности и личной инициативы, в противоположность безусловному подчинению, обеспечивает Recruit нужное ей конкурентное преимущество.

Работать всю жизнь в одной компании многие десятилетия считалось в Японии идеалом. Однако Recruit игнорирует эту аксиому и поощряет текучку: проработавшие в компании более 6,5 лет, получают право на премию при досрочном увольнении, что облегчает им поиск работы в других местах. Это делает Recruit привлекательным источником кадров для других компаний и способствует омоложению её персонала. За первые 54 года существования Recruit пенсионного возраста достигло всего несколько десятков её служащих, ротация штатов составляет 10%, а средний возраст сотрудников — 35 лет.

Для того, чтобы заполучить новые таланты и обеспечить себе запланированный глобальный рост, Recruit активно скупает стартапы за рубежом, используя солидный резерв свободных средств, сейчас составляющий 3 млрд долл. В 2012 году она приобрела портал по поиску работы Indeed.com, который с 250 миллионами уникальных ежемесячных просмотров является глобальным конкурентом LinkedIn.

В прошлом году Recruit заплатила 1,2 млрд долл. за Glassdoor, американский веб-сайт, который собирает и публикует отзывы сотрудников о зарплатах и компаниях. Теперь Glassdoor собирается расширяться в Сингапур, Гонконг и Новую Зеландию. Кроме того, Recruit купила европейский сайт заказа столиков в ресторанах, Quandoo, британский портал записи на посещения салонов красоты, Treatwell, и голландское кадровое агентство USG People, всё это позволило довести долю продаж за пределами Японии до 46% общего дохода (20% — пять лет назад).

Сегодня быстрорастущие медийные и интернет-подразделения Recruit генерируют две трети её операционной прибыли, при этом компания пока не собирается избавляться и от более традиционного бизнеса, например, от всё ещё выпускаемых ею 54 журналов.

«Нам нет смысла ничего отделять. Мы находимся на вершине в каждой категории, так что все они ценны для нас», — считает Минегиши.

По мнению ряда экспертов именно в привязанности к старым, уже устоявшимся направлениям деятельности кроется наибольшая слабость Recruit. В борьбе за мировое лидерство, считает Кендзи Нонака (Kenji Nonaka), старший партнёр токийской фирмы McKinsey & Co. «важно быть готовым устроить кровопускание своему собственному бизнесу».

Последний квартал ушедшего года стал разочарованием не только для Apple, но и для Samsung Electronics, операционный доход которой – 10,8 трлн вон (9,6 млрд долл.) – оказался существенно ниже среднего квартального результата, составляющего 13,8 трлн вон.

В качестве главных причин такой неудачи аналитики, чьи выводы скомпилировало агентство Bloomberg, помимо анемичных продаж в Китае новых смартфонов Apple, крупнейшего потребителя комплектующих Samsung, называют также ухудшение американо-китайских отношений. Китай и США это два главных рынка для сбыта продукции Samsung, поэтому торговая война между ними обернулась спадом спроса на память для всего – от серверов и персональных компьютеров до мобильных гаджетов.

Выручка Samsung в четвертом квартале снизилась на 11% до 59 трлн вон при среднем прогнозе в 63,6 трлн вон.

Аналитик Hi Investment & Securities, Сон Мюн Суп (Song Myung-sup), считает такие итоги шокирующими. «Дело не только в Apple, производители смартфонов, серверов и ПК тоже не покупают. В условиях нависшей над ними торговой войны между США и Китаем, эти клиенты просто не соглашаются на нынешние цены, и оказывают давление на Samsung, побуждая снизить расценки на чипы», – говорит он.

Бизнес чипов памяти это главный генератор прибыли Samsung. По данным InSpectrum Tech, контрактные цены 32-гигабайтных серверных модулей DRAM за квартал, завершившийся в декабре, упали примерно на 5%, а 127-гигабитная флэш-память MLC NAND подешевела на 3,4%.

Реакцией рынка на недавнее снижение брокерами прогнозов доходов Samsung стало падение ее акций в Сеуле на 1,7%, всего же за 2018 г. котировки корейской компании обрушились на 24%.

На прошлой неделе Apple удивила индустрию, впервые за два десятилетия скорректировав в сторону уменьшения собственный прогноз продаж. Логично предположить, что следствием этого стало снижение объемов закупки комплектующих, и в частности, памяти и смартфонных OLED-панелей у Samsung.

Корейский гигант объявил, что сложная ситуация на рынке памяти будет негативно сказываться на его доходах, как минимум, первые три месяца года – для этого сезона даже в лучшие годы было характерно ослабление продаж. Восстановления прибыльности компания ждет во втором полугодии на фоне прогнозируемых улучшений на рынке с распространением новых процессоров и выходом новых смартфонов.

Особые надежды поджимаемая снизу китайскими производителями смартфонов Samsung связывает с аппаратом, оснащенным складным экраном, который она выпустит в 2019 г., а также с флагманской моделью Galaxy S10 – в ее безрамочный экран будет интегрирован сенсор отпечатков пальцев.

Eurocom, уже почти три десятка лет выпускающая высокопроизводительные мобильные рабочие станции и серверы, тем не менее остаётся в этом бизнесе в тени таких гигантов, как Apple, Dell или Lenovo. Причина тому, в значительной мере это необычная философия компании.