Самый суровый либерал Америки

29 апрель, 2008 - 12:07Андрей Зубинский

Как ни начинай рассказывать об этом ярчайшем персонаже, все равно получится... вестерн. Очень хороший настоящий вестерн. Хоть речь пойдет о делах, в общем, не так давно минувших дней, и о временах, когда в Кремниевой Долине уже почти прошли всякие, само собой тоже кремниевые, «лихорадки». Но вестерны-то у нас в этой рубрике уже были.

Самый суровый либерал Америки
Турман Джон Роджерс (фотограф – Деклан МакКаллах, Declan McCullagh)

Мы не будем искать ответы на множество вопросов. А именно, когда, как и почему так получилось, что неспециализированное ориентированное на массового читателя медийное пространство бывшего СССР стало причудливо даже не кривым, а каким-то бугристым зеркалом не столько отражать, сколько преломлять уже не события, а сами смыслы. Но факт остается фактом – то, что в массовом сознании закрепилось за словами «капиталист», «либерал», «жесткий руководитель», «изобретатель», «ученый», «политкорректность», давно уже имеет весьма отдаленное сходство с тем, что на самом деле означают все эти понятия. Почему это факт? Хотя бы потому, что корпорация Cypress закончила 2007 финансовый год с объемом продаж 1,6 млрд долл. И хотя бы потому, что Cypress – очень необычная корпорация. И наконец, уж точно потому, что ее основателя и бессменного руководителя (CEO) можно назвать настоящим «терминатором» искаженных смыслов. Конечно, ТиДжей Роджерс (TJ Rodgers) ставил и ставит перед собой совсем другие задачи, но мы-то смотрим отсюда и в первую очередь замечаем то, что нам кажется наиболее удивительным. Впрочем, мы успеем обсудить не только это.

Итак, самый «неуютный» и неуемный борец с предрассудками и идолами Кремниевой Долины. Он – уже настоящая легенда, несмотря на далекий от патриаршего возраст. Его фотография с подписью «Самый суровый босс Америки» побывала на обложке Fortune – необычная, как и он сам, фотография – только верхняя половина лица с цепкими ярко-голубыми глазами. Он любит фотографироваться в спортивной одежде цветов национального флага, открыто говорит о «битве» за рынок полупроводников с японскими конкурентами и водит непритязательную Honda Accord. Он ТиДжей Роджерс, его так привыкли называть ТиДжей, что журналисты в интервью регулярно уточняют полное имя – Турман Джон (кстати, Thurman – имя с немецкими корнями, означающее «покровительствуемый Тором»). Он очень необычный управляющий и одновременно – крайне необычный ученый и инженер.

Биографические сведения будут краткими. Он родился и рос в глубинке, в штате Висконсин, в небольшом, но благополучном городке Ошкош (население которого и сейчас 65 тыс., при этом каждый год город принимает около 800 тыс. туристов, приезжающих посмотреть на авиашоу) в типичной благополучной американской семье: отец – продавец автомобилей, мать – школьная учительница. Именно мать зародила в сыне интерес к электронике, основы которой она преподавала во времена Второй мировой войны.

В школьные годы Роджерс отметился успехами в футболе (не соккере, конечно, а в том, настоящем американском футболе) и неудачами в самостоятельных химических экспериментах, приводящих к взрывам и даже лечению в больнице. Впрочем, как бы там ни было, но футбольные таланты Роджерса открыли ему дорогу в команду университета Дартмут. А уже команда преподавателей этого, ныне находящегося под попечительством ТиДжея, университета открыла дорогу талантам студента.

Обращаясь к воспоминаниям Роджерса, можно восстановить характер и специфику учебы в Дартмутском университете: «Когда я учился там (в Дартмуте), я не понимал, что нахожусь в Раю, но когда поступил в Стэнфорд – понял, что в Дартмуте был настоящий Рай. Там я изучал химию и физику. После первого курса в наших группах насчитывалось до десяти человек. Профессор был человеком, который пишет книги, работает со студентами и находится на своем месте каждое утро, для встречи с ним не надо было заранее записываться, надо было просто к нему зайти. Персонализованное преподавание специалистами мирового класса – вот что характеризовало Дартмут». В таких условиях специфически организованного преподавания Дартмут формировал и особое студенческое братство – отличающееся от студенческих сообществ, традиционно называемых греческими буквами (например, известное сообщество Phi Beta Kappa). По мнению Роджерса, дартмутское студенческое братство было ближе к дружеской компании – об этом свидетельствуют и использованная Роджерсом в рассказе о нем фраза на австралийском диалекте (fellowship of mates), и высказанное им недовольство университетскими нововведениями: «...я слышал, что ввели обязательную регистрацию каждого кега пива и собираются ввести проверки состояния алкогольного опьянения на вечеринках студенческих сообществ. Такое впечатление, что я перечитываю «1984» Оруэлла. Оставьте их (студентов) в покое». Справедливости ради следует отметить, что Роджерс, попечитель университета Дартмут, на самом деле больше всего озабочен свободой слова студентов и стабильностью системы отбора поступающих на основе исключительно персональных достоинств и способностей. Но незначительные детали тоже часто оказываются очень информативными.

После Дартмута Роджерс при поддержке фонда Хертца (Hertz fellowship дает возможность зарекомендовавшим себя талантливым студентам продолжить обучение) поступает в Стэнфордский университет, где учится у Уильяма Шокли – того самого Уильяма Шокли, создателя транзистора, впоследствии Нобелевского лауреата. Учится, надо сказать, блестяще и именно тому, чему и дoлжно учиться – еще студентом Стэнфорда Роджерс изобретает новый для своего времени технологический процесс производства полупроводников – VMOS (Vertical Metal Oxide Semiconductor) и, что несколько необычно для студента, не только патентует изобретение, но и на удивление грамотно продает патент – за наличные и с обязательными отчислениями. Или это заслуга воспитания и системы образования, или уже в те времена Роджерса можно было называть вполне оформившимся управляющим-стратегом высочайшего класса, или первый удачный опыт стал важным жизненным уроком – трудно сказать, но отношению Роджерса к патентному праву следует уделить особое внимание.

Самый суровый либерал Америки
ТиДжей Роджерс хорошо известен в мире альтернативных источников энергии. Этот солнечный парк в Баварии, генерирующий 10 МВт электроэнергии, создан компанией SunPower, которая была приобретена по инициативе Роджерса и доведена им до уровня мощной корпорации с капитализацией свыше 5 миллиардов долларов

Когда в начале этого тысячелетия Cypress шагнула в список компаний с миллиардными оборотами, в первую десятку вопросов, крайне интересующих специалистов (и не только их), попал, естественно, вопрос безопасности бизнеса. Ни для кого не секрет, что у крупных компаний есть свои разведывательные подразделения и что от промышленного шпионажа агрессивные молодые производители отказываться не собираются. В то же время принятая в проектных центрах Cypress система безопасности была больше ориентирована на поддержание порядка работы, чем на защиту секретов. «Да, если кто-то захочет украсть наши секреты, он может это сделать, – говорит Роджерс, – но (для похитителей) есть одна проблема – если мы разрабатываем технологии, мы их патентуем. Мы оформляем до 100 патентов в год. И для меня нет ничего лучшего, чем самый худший наш враг, решивший использовать нашу интеллектуальную собственность в своей продукции. Мы ее непременно отыщем способом reverse engineering, и если емкость рынка, на который направлена эта продукция – 100 млн долл. в год, наш враг обнаружит себя в суде в очень незавидном положении». Давайте добавим к этим словам Роджерса еще одну «маленькую» деталь – 20% корпорации Cypress принадлежит ее работникам. Это, ни много ни мало, – более двух миллиардов долларов. Собственность этих людей, плод их трудов, должна быть надежно защищена – ярые борцы с патентной системой почему-то всегда забывают о таком «незначительном» нюансе.

Без году неделя как не студент, но уже зарекомендовавший себя ярким ученым и изобретателем, Роджерс начинает работать в компании, купившей у него патент. American Microsystems канула в Лету, но в ней Роджерс получил первый опыт управленца. Из компании его уволили, когда ему был 31 год, и на смену VMOS пришли новые технологические процессы. Роджерс попытался открыть собственную компанию, запланированную им к своему 35-летию, но достаточных для старта полупроводниковой фирмы средств у него не было, инвесторы не находились, и потому Роджерс принял предложение от Джерри Сандерса из корпорации AMD. Три года Роджерс «сражался» в рядах AMD с агрессивными японскими компаниями на рынке микросхем памяти, после чего, в 1982 г., ему выпал шанс. Амбициозный бизнес-план, дипломатичность и одновременная откровенность Роджерса («Вам жгут карман деньги, вы хотите войти в полупроводниковый бизнес, но вы не специалист в полупроводниках? Почему бы вам просто не обратиться ко мне? А бизнес-план можно вообще не читать!») сделали свое дело – он переходил из рук в руки венчурных капиталистов разного масштаба, пока наконец не вышел на уровень возможностей, соответствующих потребностям реального полупроводникового производства. Но дело было даже не в высоте (измеряемой в размерах инвестиций) этого уровня, дело было в человеке. Им оказался ЭлДжи Севин, бывший инженер знаменитой Texas Instruments, основатель собственной полупроводниковой компании Mostek, успевшей и стать легендой (к концу 70-х Mostek «откусывала» свыше 85% рынка микросхем оперативной памяти), и погибнуть в конкурентной войне с японцами. Кстати, впоследствии несколько раз перепроданная Mostek «аукнулась» ценной интеллектуальной собственностью в составе STMicroelectronics и, несмотря на почтенный возраст патентной базы, дала возможность компании за шесть лет с помощью судебных исков «вытряхнуть» из конкурентов только отчислений на весьма внушительную сумму – 450 млн долл.

Итак, Севин и Роджерс нашли, что называется, друг друга. И появилась Cypress. А дальше все развивалось по схеме, описанной самим Роджерсом: «Они говорят – вот вам 10 миллионов. Посмотрим, сможете ли вы сделать за эти деньги вашу первую микросхему. Мы смогли. Тогда они говорят – хорошо, вот вам еще 10 миллионов, посмотрим, сможете ли вы арендовать для серийного производства этого прототипа фаб и отыскать поставщиков кремниевых пластин. Мы сделали это. Тогда они дали нам еще 20 миллионов и сказали – а теперь соберите все необходимое для собственного производства в собственной фирме. И это мы сделали тоже». Именно так Cypress началась в 1982 г., а в 2000-м, всего через 18 лет, вступила в клуб корпораций с миллиардным оборотом. И это при том, что Cypress производит микросхемы, скажем так, «неключевого» характера, не такие беспощадно необходимые в своих целевых областях, как, например, центральные процессоры персональных компьютеров. То есть Cypress работает на очень динамичном рынке, где малейшая ошибка чревата непоправимыми последствиями. И все эти годы Роджерс стоял у руля компании – случай сам по себе больше похожий на исключение из правил: обычно основатели стартапов покидают их или в момент, предшествующий пику развития, или на пике развития.

Если к этим сведениям добавить краткий перечень патентов, защищающих права на интеллектуальную собственность персонально ТиДжей Роджерса, можно, на первый взгляд, и определиться с завершением статьи. С 1975 г. по 2006 г. Роджерс, несмотря на активную управленческую деятельность, оставался верен своему предназначению ученого и инженера. Его личные разработки защищены пятнадцатью патентами, среди которых есть такие не теряющие актуальность для разработчиков любых чувствительных к цене (например, встраиваемых) систем идеи, как динамическая память со встроенным механизмом регенерации.

На этом, собственно говоря... все и начинается. Потому что, во-первых, ТиДжей Роджерс инициировал всеамериканскую политкорректную дискуссию о... политкорректности. Об этом популярная неспециализированная пресса у нас постаралась умолчать. Но мы восполним пробел. 12 лет назад, в апреле 1996 г., Роджерс получил письмо от монахини женской общины филадельфийского ордена францисканцев сестры Дорис Громли. В то время эта община являлась одним из совладельцев Cypress. В письме сестра Дорис высказывала обеспокоенность тем фактом, что в совете директоров Cypress не представлены женщины и меньшинства. Ответ ТиДжей Роджерса – открытое письмо – было распространено среди всех владельцев акций Cypress и опубликовано не где-нибудь, а в The Wall Street Journal. Так как диалог Громли–Роджерс является событием в том, что принято называть этикой бизнеса, вы без труда найдете тексты писем в Интернете (по ключевым словам Gromley Rodgers debate). Мы же ограничимся ключевыми фразами (перевод не дословный): производство полупроводников – жесткая конкуренция с Японией, Тайванем и Кореей, и в ней больше жертв, чем выживших. Поэтому наш совет директоров играет роль не свадебных генералов (в оригинале – ceremonial watchdog), а критического звена системы управления. Важнейшими требованиями к членам совета директоров являются следующие: опыт CEO в высокотехнологичной компании первого эшелона, непосредственные экспертные знания полупроводникового бизнеса, основывающиеся на образовании и опыте управленческой работы, непосредственный опыт управления компанией, производящей закупки на рынке полупроводников... Прямо говоря, видение представителем меньшинств управления полупроводниковой компанией может нам помочь только тогда, когда представитель меньшинств имеет адекватный требованиям уровень подготовки и опыт CEO. В общем, непременно отыщите, прочтите и оцените историю, лаконичность, корректность и ясность открытого письма Роджерса – этот документ одновременно удивительно политкорректно, но безжалостно раз и навсегда отметает все те пошлые шуточки о политкорректности, которыми нас зачем-то напичкали.

Это еще не все. Есть еще во-вторых. А во-вторых, ТиДжей Роджерс – один из самых известных и ярких либералов Кремниевой Долины, отстаивающих подлинные принципы либерализма. Это столь важный нюанс, что придется обратиться к книге Людвига фон Мизеса «Либерализм в классической традиции». Мизес пишет дословно следующее: «...либерализм не имеет никакой иной цели, кроме как повышение материального благосостояния людей... не от пренебрежения к духовным благам... а от убеждения, что самое высокое и глубокое в человеке не может быть затронуто никаким внешним регулированием» и указывает, с помощью чего эта цель достигается: собственность, свобода, мир. ТиДжей Роджерс как истинный либерал исповедует те же принципы – защищенная собственность, свободные умы и свободные рынки. Отстаивая эти принципы, Роджерс критикует всех и вся, заслуживающих критики, невзирая на статус – от Белого Дома до религиозных общин. Его критика умна и беззлобна, но настолько безошибочно бьет в цель, что с ним даже не спорят. Роджерс критикует систему правительственных дотаций в полупроводниковой индустрии, обрушивается на систему регенерации кадров – университеты и колледжи, и ни разу никто еще не упрекнул его в безосновательности. Для культового персонажа, который постоянно на виду, – это даже не достижение, а в некотором роде чудо.

Но и это еще не все. Есть еще и в-третьих. Вопреки историям о параноиках, творящих индустрию, Роджерс – совершенно нормальный и ничуть не параноидальный человек. Увлекающийся. Последнее увлечение – выращивание винограда и изготовление вина. Весьма дорогое увлечение. Заблуждающийся. Откровенно признающий заблуждения и ошибки, самой большой из которых была попытка управлять работой совета директоров Cypress на основе принципа «большинства голосов». В результате чего многообещающая микропроцессорная дочерняя компания ушла «с молотка» японским конкурентам. С тех пор Роджерс исповедует принцип «переговоры и оптимизация до полного консенсуса».

На самом деле автор статьи сначала думал назвать ее «Боевая машина американской индустрии», но после «в-третьих» рука не поднялась.